|
All Hope Is Gone похоже шаг вверх после Vol.3. Он одновременно тяжелее и брутальней, чем ваши прошлые записи, но это всё еще Slipknot. Как вы считаете, это не случайно?
Это определенно признак взросления. Мы никогда не давали никому направлять нас или говорить нам что делать, но, это время, мы пошли по правильному пути основываясь на том, что мы чувствуем. Это то, почему мы имеем такие песни как "Snuff" и "All Hope Is Gone" в одном альбоме. Это всё ещё альбом Slipknot. Вокал Кори и мелодии потрясны. У него обалденный голос. Мы сказали что-то вроде, "А почему блин мы не используем это настолько, насколько возможно?". Он может кричать, и все могут делать это, но Кори делает это охрененно. Мы чувствовали, что нам нужно использовать это даже чаще, чем раньше. Со своим вокалом, Кори делает всё так, как он чувствует и хочет. Все в этой группе играли вечно. Мы знали что мы делаем. Мы бросили сомнения на ветер и мы записали этот альбом для себя. Мы записывались в Айове и никто нас не беспокоил, пока мы были в студии. Там не было сраных лос -анджелевских людей над ушами. Записывающий лэйбл не приставал к нам со своими просьбами типа "Нам нужен сингл" или "Нам нужна песня, похожая на эту". Мы были свободны от этого дерьма. Мы занимались своим собственным делом. Мы были оставлены в одиночестве, и из-за этого запись получилась прекрасной. Я думаю, что это лучшее, из того что мы делали. Это определенно самая цельная наша запись.
Все звучит глубже. Музыка стала сложнее и лучше развита технически, но вы играете со страстью и злостью, как в своем первом альбоме.
Именно! По поводу техники - мы играли действительно долгое время. Я играю на басу около 20 лет. Тоже самое с Джимом и Миком. Джои - столько же за барабанами. Наша техника сделала шаг вперед, определенно. этого и стоило ожидать от альбома. Это был легкий шажок от Vol.3. Это исходит из наших сердец. Мы просто даём этому выйти наружу. Куча этих рифов пришли еще с 1991-го. Они вытягивали мои старые группы. Забавно выглядет, как можно так взять старый риф и переиграть его сегодня, и люди посчитают его свежим [смеется].
В прошлых записях, задумки песен исходили от тебя и Джои. А с чего начинался этот альбом?
Да, он начинался точно так же. Джим и Кори были заняты Stone Sour, но они тоже сочиняли. Когда мы снова собрались, у Кори был исписан блокнот не меньше, чем "Одиссея" Гомера [смеется]. Он был заполнен идеями для текстов. Там было 1000 страниц слов. Он нехреново потрудился! У Джима было много гитарных рифов. Джои и я собирали все вместе и подготавливали демо. Когда группа полностью собралась, мы отталкивались от этих демо. У всех были идеи, и они писали их на доске. Никто не скрывал своих мыслей, и я думаю благодаря этому альбом получился отличным.
Первая песня, "Gematria", даёт толчок записи. Она как путешествие внутрь и наружу самой себя.
Да, так и есть! Начало этой песни это то, о чем я говорил. Этот риф был написан в 1990-ом [смеется]. Все говорили типа "Нам нужна долгая песня". Мы не запрещали никому говорить что они думают. Мы были свободны от всего. Каждую ночь мы возвращались домой и спали в своих собственных постелях и это очень хорошо повлияло на наши отношения. Так нам было легче творить.
Во время записи дома, вы также были насыщены духом Айовы, которая так сильно связана с группой.
Именно так. Мы были на ферме за 40 миль от Де Мойна. Ты чувствуешь Айову, когда ты здесь. Ты слышишь корову посреди ночи. Лично для меня, это прекрасно. Все прошлые альбомы мы сделали в Лос Анджелесе. Я люблю Лос Анджелес. Я родился и вырос там. Вся гребанная индустрия там. У всех было мнение по поводу того, что они хотят услышать. Нам надоело слышать всю эту чепуху. Если кто-то хочет услышать музыку, они должны проехаться 40 миль в центр гребаного никуда и найти ферму, у которой нет имени, и увидеть что мы там делаем [смеется]. Мы сидим себе спокойно и делаем что хотим без постороннего вмешательства. Лишь потом все это услышал наш лэйбл. Они вылетали к нам каждые четыре недели, проверяя чем мы тут занимаемся. Все было готово, и им это понравилось. И мне тоже, и я думаю что это наша лучшая запись.
Это как Апокалипсис Сегодня для метал-альбомов. Вы были свободными в джунглях и делали что хотели.
[смеется] Точно-точно. Мы не хотели забивать себя в угол. Мы никогда не думали "Мы сделаем один бласт-бит, и будем делать его в каждой песне" или "Мы должны быть сраным дез-металом, трешом или там еще что-то". Мы не хотели ограничивать себя этими категориями. Если мы хотим сделать кавер на Принца, мы сделаем кавер на Принца. Ну, вы поняли о чём я [смеется]. Я не говорю что мы его сделаем, я просто привожу пример. Мы делаем что хотим и не беспокоимся о том, кто что говорит. Мы группа, и мы должны оставлять фанатов довольными. Мы играем музыку, которая нам нравится, и надеемся, что фанатам она тоже нравится.
Вы стали больше общаться и вы в более близких отношениях друг с другом. С Vol.3 вы налаживали отношения заново.
О да. По ходу записи одноименника, мы приходили в студию, записывали альбом и затем уходили в тур на два года. Затем мы вернулись в студию, сделали Iowa и нырнули снова в путь. После этого, мы еще полтора года выступали. И после того, как год занимались своими сайд-проектами, вернулись в Slipknot. У нас попортились отношения. Я думаю после после долгой езды на автобусе, езде по всему свету и деланьи одного и того же каждый вечер, мы зажглись. После того как мы прошли через это всё, не хочется слушать всех остальных. У нас был список того, что мы должны делать и мы больше не могли это терпеть. Когда мы собрались, чтоб сделать Vol.3, мы были не в лучшем настроении, но Рик Рубин снова сплотил нас вместе и помог объеденится. Были вещи, из-за которых мы злились друг на друга. Мы поняли, что не смотря на ненависть друг к другу, есть и ненависть к тому что творится вокруг. Vol.3 вышел и он был потрясен. Не смотря на это, в этот раз, у всех было пространство для мышления и мы давали каждому делать то, что он хочет. Мы хотим продолжать в том же духе и быть счастливыми. У каждого есть свои вкусы, то, во что он погружен и каждому нужно пространство. Мы поняли, что если Slipknot хочет продолжить существование как группа, мы должны работать друг с другом на личном уровне. Каждому нужна комната. Slipknot всегда будет существовать.
Во время записи Vol.3 всё оборвалось в самом начале записи, но затем вы связались и под конец все собрали вместе. Над All Hope Is Gone вы работали как команда. Не смотря на то что надежда ушла и в мире многое нарушилось, вы все равно выпустили свою музыку.
Именно, отлично сказано. Мы наконец знаем, как воспитывать в себе личностей. Люди разные. Мы изучали, как каждый из нас реагирует на разные вещи и мы учились уважать друг друга. Уважение связало нас вместе сильнее, чем раньше. Мы говорили "Если ты не можешь остатся для репетиции этой ночью, это не проблема. Иди и проведи время со своей семьей. Соберемся вместе завтра", вместо того чтобы кричать "Твою мать, мы должны сделать это сегодня!". Так и должно быть. Мы давали каждому жить своей жизнью за гранями этой группы. Это связало нас вместе. Мы ближе друг к другу. Это видно и по тому, как мы играем вживую. У нас есть искра. Наше возвращение, оно словно в десять раз лучше. Мы играем активней чем раньше. Это потрясно!
|
Philadel
18.8.2008, 19:41
спс)))